Глядя, как ловко колдует Аська над головой очередного клиента, Капитолина довольно улыбнулась. Ладненькая, а ведь год назад такого наворотила, что, казалось, уже не выплывет…
Ишь, какая!
Когда за ней закрепили ученицу, первое время ничего у них не складывалось. Девчонка пришла с норовом, или, как объяснила сама, «со своей точкой зрения». Да ещё с тонкой вязью татуировки на предплечье, где в паутине запуталась бабочка. Капитолина чуть не вскипела от возмущения. Но потихоньку привыкла, ведь народ после этого в их парикмахерскую повалил. Особенно мужского пола. От заведующей пошли премии. Да и о чём спорить-то — ещё неизвестно, как будет себя вести её собственная дочь уже через годик-другой. Молодёжь нынче такая крученая-верченая. А эта — ничего, в общем, приветливая и изобретательная. К примеру, взяла да и придумала напарнице новое имечко. Её ведь как звали до этого? Сокращенно Капа. А Ася покрутила носом, съязвила, что, мол, уж больно похоже на «шкапа» (при этом еще взглядом окинула, как шифоньер какой-то), и выдала: «Будете вы Тошкой отныне, производное от Капитошки. Устраивает? »
Капитолине очень даже понравилось. Вместе с новым имечком она вроде сбросила пару лишних лет, а заодно и кг. Вскоре они вообще перешли на «ты». Но в связи со старшинством бывалая Тошка считала своим долгом присматривать за «молодой порослью». Через месяц она уже знала главную мечту той: встретить суженого-ряженого. Образ был обрисован чётко, до последней прядки на голове, с крепким профилем Антонио Бандераса и подбородком Ричарда Гира.
Забавный парень, что наладился отмечаться в Аськином кресле чуть ли не каждую неделю, явно в нарисованную картину не вписывался: короткий ёжик на голове, не успевающий вырасти до очередной стрижки. И хотя он смотрел влюблёнными глазами и, похоже, готов был даже ради неё лишиться скальпа, Аська только хмыкала.
Гадание
В прошлогодний крещенский вечерок девчонка устроила из опустевшей парикмахерской настоящее святилище: со свечами и зеркалами. Невольно заражённая горячим нетерпением той заглянуть в будущее, Капитолина (дура дурой) тоже сунула нос в плошку с водой, где вылитый воск что-то размыто рисовал. Посидела в «коридоре», образовавшемся в отражении зазеркалья. Даже муха не пролетела.
Да и к чему там кому-то шастать, если её «объект» сейчас сидел дома и, нетерпеливо ожидал её к ужину. «Небось, чекушечку из холодильника уже достал и весь слюной исходит», — подумала Капа и решила «прикрыть» гадательную лавочку. Но вопль Аськи остановил: «Посмотри, Тошечка, ну посмотри же! Видишь, вот завитушки на виках, вот ухо выглядывает!» В кляксе на воде ничего особенного рассмотреть ей не удалось. Но юную подружку разочаровывать не стала, согласилась: «Как вылитый». С тем и разошлись по домам.
А утром Он пришёл. В том, что это именно Он, даже у Капы сомнений не возникло. Аська же вначале окаменела, а потом так загорелась лицом, что хоть огнетушитель доставай. Вот только этот Он держал за руку трёхлетнего пацаненка… Тот деловито заявил: «Хочу к бабушке» (Капитолина аж поперхнулась от возмущения). Папаня же удобно уселся в кресло Аськи. Искоса поглядывая на «творчество» той, Капа заметила всё: волнение, трепет, сдерживаемое дыхание. Похоже, выдохнуть коллега смогла только после того, как в салон влетела молодая весёлая мама, чтобы забрать свою семью, и они гурьбой вывалились на улицу.
— Это нечестно! — выпалила Аська. — Он — мне предназначенный! Мне!!!
Потом Капа видела, как она, прежде чем подмести пол, что-то подняла с него и аккуратно завернула в бумажку, с сосредоточенным лицом человека, задумавшего перевернуть мир. Выпросила у начальницы отгул на следующий день. А вернулась совсем другая, натянутая, как струна. То выглядывала на улицу, то нервно смотрела на часы, будто кого-то ждала. И дождалась-таки, негодница!..
Он возник в дверях через пару дней ближе к полудню, с потерянным лицом, словно зашёл, а зачем, и сам не знает. Покрутил в руках снятую с головы шапку, неуверенно придвинулся к креслу Аськи и, запинаясь, попросил: «Виски подправьте» …
Стригла Аська его недолго, но, выйдя проводить, застряла на улице на полчаса. Вернулась, небрежно крутя на пальце ножницы, как попавший в цель кольт, и поглаживая небольшой медальончик в форме сердца на груди. Раньше его Капа на Аське не видела.
Я его никому не отдам!
Глядя на то, как Он глупым телком прибегает сюда ежедневно, Капа даже аппетит потеряла. Разговаривали они с подругой теперь мало. Всё больше Аська хвасталась: это подарил, в ресторан сводил, с женой поссорился. Та как-то забрела, потерянно что-то пыталась объяснить сопернице. Но Аська так её отбрила, что Капа подпрыгнула. «У тебя, девка, крышу совсем сорвало?! — накинулась потом. — Чего вытворяешь? У него семья…»
«Я его семья. Вот он у меня где, — спокойно похлопывая по медальону) заявила напарница. — До самой смерти — мой».
Парнишка, что раньше забегал в стремлении расстался со своим скальпом, исчез с горизонта, как пёс, разуверившийся, что его захотят приручить. Да и к кому было заходить? К той, что изменилась до неузнаваемости: в походке, повороте головы, интонациях? Само собой, в макияже и одежде. И исхудала так, что кости, кажется, скоро начнут светиться сквозь кожу.
Перед Новым годом всё-таки вместе выпили шампанского, и Аську удалось немножко разговорить. Рассказала, что комнату снимают в центре, что Он её просто боготворит, только по ночам почему-то всхлипывает. Видно, сына никак из сердца выбросить не может.
Капитолина и сама не помнит, за какую ниточку дёрнула, но Аська, словно вспомнив их былую дружбу, выдала: «Я ведь к ворожее сходила, Капушка. Всю зарплату тогда оставила, но не зря ведь?» И в который раз нервно перебирая пальцами цепочку на шее, прошептала: «Я его никому не отдам…»
«И не отдавай, — захлопотала вокруг неё Капитолина. — Держи крепко. Ой, смотри, у тебя сейчас медальончик сорвётся!»
Какая сила подсказала ей легонько расстегнуть застёжку, поймать сердечко у самого края умывальника, в который из крана она предварительно пустила струю воды, нажатие пальцем на замочек раскрыть медальон… И прядку Его волос, хранимых там, смыло змейкой вниз.
Жизнь продолжается
Аська и кричала, и рыдала. И гадостей столько наговорила… Но Капа, крепко прижав её к себе, хватку не ослабила, пока крики не перешли в жалобные причитания…
Остатки шампанского сошли за лечебную микстуру. А разговор после этого хоть и получился дёрганый, но прямо психоаналитический. Гладила Аську по голове, как больного кутёнка, и полушепотом выдавала банальные истины о жизни, о судьбе, о любви. «Такими методами — к смерти ближе, чем к счастью, глупенькая, — поясняла. — Себя чуть не искалечила, малышонку от вас досталось. Жена вон как тень ходит, Он сам, как зомби. Скажи, нужен тебе зомби? Отпусти ты его на волю. И сама освободись от наваждения…»
К себе домой вела, как после операции. Уложила вместе с дочкой, сама на кухне пила валерьянку, рявкнув на недоумевающего мужа, совсем как в установке Кашпировского: «Спать!»
А потом жизнь продолжилась. Аська хоть и грустила, но отходила на глазах. Накануне Крещенского вечера (это ж надо, целый год пролетел!) в салон вошёл некто заросший, почти как чудище из мультика «Аленький цветочек». Сел в Аськино кресло, откинул прядь со лба, сдержанно попросил: «Приведите меня в порядок, кажется, уже пора».
Капитолина только ахнула, узнав в «битле» того самого, «со скальпом». Ишь как возмужал. По тому, как забегали над его головой руки Аськи, поняла, что и она узнала, да отреагировала как-то по-новому, с воодушевлением, что ли. Немудрено, профиль-то у него, как выяснилось, точно как у Бандераса. Вот и не верь после этого в гадания.
Дедуган, которому она маскировала плешку, капризничал. Но настроения это испортить не могло. «Возьму переквалифицируюсь в специалисты по отведению приворотов. Бабы и мужики толпами повалят, — умиротворённо думала Тошка, позванивая ножницами, как серебряными бубенцами. — Освобожу всех. У меня духу и силёнок хватит»…
Елена КАРПЕНКО.
Покупайте электронные версии наших изданий
Подпишитесь на обновления сайта — получите спецвыпуск «Чеснок» в подарок!
Следите за нами в Facebook и Telegram
Читайте также:
